(no subject)

Сегодня в высшей степени странный день. Апрель то накатывает на меня волны ледяного ветра, то вспыхивает искрами. Музыка разлетается по всем углам. Куртуазный бродяга Юрай с собакой Манечкой, синий струящийся огонь, отвесно падающий в стакан, золотые сети, горящие в зеркале уцелевшей Барвихи. Спиной к зеркалу сидит Кса, за ней убегают вдаль огненные дорожки, но сама она в стекле не отражается. Машка в черном платье, похожая на графику, и Хильд, теплая, каштановая, нарисованная мягкой кисточкой. Ред Кэт, рыжая и нежная, увлечена беседой -- и Ктулху Кхейн обрисовывает ее единственной фразой -- средневековая, говорит. Северный ветер, северный ветер, не бери меня, а взял, так не отпускай, пока не откроешь. Розы, розы --- цветите, родные мои, цветите, пока не облетят ваши лепестки по северному ветру. Ночь, ночь, небо ясное, а по дороге дождь прошел. Друг мой прекрасный, счастливо тебе долететь до Иерусалима, крылья чтоб удержали, не распалась бы цепочка, не переменился бы ветер. "Фхтагн" -- значит "видящий сны".

Прошлая любовь напоминает о себе. Нет уж, солнце, не напоминай. Я расплатилась, довольно с меня, ты тогда обрушилась слишком внезапно и подошла слишком близко. Ничего, дело прошлое, теперь не страшно, даже не больно. Слава всем богам и Дионису-виноградарю: закончилось, отпущено и не начнется. Якоря вынуты, очищены и подарены Ктулху, моя кровь стоит дорого, а время перетасовать невозможно. Всем спасибо, было классно, но чудеса делаются по-другому.

Мы сидели за деревянным столом и говорили об ангелах и городах, а слоны видят сон, и наша работа еще не завершена. Когда Кса смеется, ночь продолжается. Еще пять часов -- и мой друг улетит в Иерусалим. Привези мне бусы, которые будут звенеть и шелестеть. Мы будем ждать твоего возвращения оба.

Еще пять дней -- и я увижу Кэроля, и Кэти, и мой город. Еще шесть дней, и я стану отсчитывать часы до твоего приезда в Питер. То, что мы вместе уже пять лет, для меня совсем нереально.

Самая моя дорогая драгоценность -- серебряное кольцо на правой руке.