за жизнь обратно

А вчера после работы, умученные вусмерть, мы таки с Алинкой взялись за руки в заснеженной ледяной Москве - и отправились по Маросейке в "Укулелешную". Никогда там еще не была. А там красотищща. Там укулелечки по всем стенам, и народ все красивый такой, и чай имбирный. А у стены сидят рыжий Митя Скиф, Игорь Лисов и Юля Клаузер - и Игорь с Митей наперебой рассказывают про то, что такое бузуки, а еще про то, как с ним жить-поживать, а еще - про странствия и скитания. Из которых они привозили эти самые бузуки, и странные ритмы, и вообще все - как будто в руках у них волшебный чемодан - и они полными горстями достают оттуда золотую пыль - и швыряют в зрителей, а от этого вокруг уже и не зима, а Босфор, или ржавые поезда без дверей, проносящиеся по Трансильвании, или Розовый холм, где живут турецкие цыгане и музыка ткется из ничего, обволакивая весь Стамбул, или греческий шалман, где отдыхают после налета "ребетикос" и на трех сдвоенных струнах длинногрифого бузуки лениво бряцают гомеровы оды, каково тяжко живется простым греческим фартовым пацанам. И - нет-нет, это совсем просто, проще простого... и форму ему слегка изменили, чтоб после того, как накачаешься пивом до одури, мог удержать инструмент на пузе... и вообще один палка-два струна... и куда палец тыкнешь, там тебе и музыка - а потом Игорь чуть-чуть прижимает струны, Митя Скиф улыбается - и вот оно, заструилось, шелком переливается, мерцает изысканная мелодия, вся сквозь золотой перезвон, все в искрах от этой волшебной пыли, вьется и льется, и хоть бы не кончалась. А они смеются, плечами пожимают - ничего особенного, ну простейший же инструмент... греческие гопники и ирландские пьянчужки на таких играют.... И опять льется что-то невесомое и волшебное, и веселое, и грустное - все сразу, глаза сияют, девушки в зале такие красивые - глаз не отвести. Юля вплетает в эти переливы холодный родник - вистлы - старинные рилы слепого арфиста, над Москвой кружится лилово-розовое небо, в "Укулелешную" входят странные странники в шарфах из цветной шерсти и с рюкзаком, к рюкзаку прицеплена кружка, вслед за ними клубы морозного тумана... Входят, достают клубок шерсти и спицы, начинают вязать, ввязывать летучую музыку на 9/8 в свои странные рукоделия.

Это мой народ. Это мои люди. У меня дома у стены стоит бузуки по имени Теофан, и в его чехол ссыпана пригоршня прованской лаванды, а голубая лента-стропа на чехле найдена на обочине трассы Каркассон-Тулуза, хорошая стропа, прочная. Игорь обещал прийти 20 на Рождественский "Перелетный кабак". Кэроль нарисовала потрясающую картинку - как летит над землей наша Таверна, со всеми ее книгочеями, кошками и рыбами, веселыми пройдохами-выпивохами и прекрасными дамами... Сказка мастерит обложки к дискам... Да Бог с ним совсем, у нас еще есть картошка и селедка, и мы таки выпустим наш "Оркестр "Перелетного кабака"". И, если Богу угодно, то и "Доминиканскую Кантату" - потом будем собирать на нормальный тираж, хорошо изданную, а пока - хоть что-то. И Он нас не оставит. Потому что бузуки - это же очень просто - и совершенно необходимо. Даже зимой в Москве. А завтра я еду в Калугу, в город, который в моей голове похож на огромную розово-перламутровую рыбину. Заварю себе имбирного чая, чтоб не очень кашлять... И вперед, по той же реке, в сиянии переливчатого золота бродячей музыкальной Академии из "Укулелешной", наш народ для того и нужен, чтоб срываться и лететь. Странно, что я это почти забыла. Наверное, надо было просто выспаться... И услышать немного бузуки в Адвент.

А еще, на общей волне драйва на "Рождественском Бу!фесте" 23.12 мы с Кантикумом будем петь про Рождество. Потому что, потому что Он - это Он.